– Научись! – Сказанное епископом прозвучало как приказ. – Отныне ты должен вести себя так, чтобы вечером, когда ложишься спать, ты мог быть доволен тем, что делал в течение дня.

– А разве так бывает? – Закари посмотрел на Полли: – Так бывает?

– Да, Закари, так бывает. Главное – позволить себе это.

Луиза Большая скользнула по утоптанному полу к выходу из шатра.

– Ступайте за ней! – велел Карралис.

Тав подошел к Полли и с тоской спросил:

– Неужели я должен расстаться с тобой?

– Она останется в твоем сердце, – ответил ему Карралис.

– Теперь я понимаю, – тихо вымолвил Тав. – Я был неправ насчет Матери. Мать принимает жертвы любовью. Это ты меня научила… – Он коснулся пальцем губ Полли и поспешно отвернулся.

Анараль протянула к Полли руки, но не коснулась ее.

– Мы навсегда останемся друзьями!

– Навсегда!

– И мы с Клепом будем хранить тебя в своих сердцах.

– А я вас – в своем сердце.

– Линии любви преодолевают время и пространство…

Однако по щеке Анараль скатилась слеза.

Карралис обернулся к Полли и взял обе ее руки в свои:

– Мы тебя никогда не забудем.

– Я вас тоже.

– И тебя, епископ Цапля. Ведь все началось с того, что ты явился к нам сквозь врата времени.

– В самом деле? – Епископ улыбнулся. – Вряд ли, Карралис.

У входа в шатер нетерпеливо гавкнул Ог.

Карралис погладил собаку по голове и сказал:

– Ога я посылаю с тобой, Полли. Тебе и твоим дедушке с бабушкой нужен хороший пес-хранитель, такой, как Ог.

Ог снова требовательно гавкнул.

– Идемте, – позвал епископ Колубра и первым покинул шатер. Полли вышла следом, и Ог ткнулся мокрым носом ей в руку. За спиной серебрилось озеро. Белые пики гор вонзались в небо.

Когда они дошли до каменной стены, Луиза Большая уже нежилась в теплом пятне солнечного света. Змея приподняла голову, скользнула вниз и исчезла среди камней.

Полли огляделась по сторонам. Вокруг были знакомые молодые деревца, и над всеми ими господствовал Дуб-Дедушка. Заснеженные горные вершины исчезли – на горизонте виднелись пологие старые холмы. Она вернулась в свое время.

Кто-то их явно караулил. Навстречу им через яблоневый сад прибежали дедушка и бабушка Мёрри и доктор Луиза. Последовали бурные объятия, слезы радости и гавканье Ога.

Закари тихонько стоял в стороне.

Потом Поллины дедушка с бабушкой затащили всех на кухню. Там было тепло, пахло яблоневым дымом, геранью и свежевыпеченным хлебом. Полли с епископом принялись наперебой рассказывать каждый свою версию случившегося. Закари стоял молча.

Потом доктор Луиза достала стетоскоп и принялась слушать сердце Закари.

– Прослушиваются легкие шумы, – объявила она наконец. – Не могу сказать, насколько это серьезно. Конечно, сердце не идеальное. Тебе следует при первой же возможности обратиться к своим докторам.

– Хорошо. Но разница есть. Я теперь могу дышать, не чувствуя, будто ворочаю тяжести. Спасибо, доктор. Спасибо вам всем. – Закари подошел к Полли и взял обе ее руки в свои: – Полли!

Он посмотрел ей в глаза, но больше ничего не сказал. Она ждала, позволяя ему держать себя за руки. Он открыл было рот, как будто хотел что-то добавить, закрыл и покачал головой.

– Ну, ты теперь… – начала Полли и тоже умолкла.

– Да, Полли. Конечно. – Он выпустил ее руки. – Я, пожалуй, поеду.

– Я провожу тебя до машины, – предложила Полли.

Епископ положил руку на плечо Закари:

– Тебе будет нелегко.

– Да, я знаю.

– Не забывай, что линии любви всегда рядом с тобой. Держись их!

– Хорошо. Спасибо вам.

– Бог с тобой.

– Да не верю я в Бога!

– Ничего. Зато я верю.

– Это хорошо.

Полли проводила Закари через гараж до дорожки, на которой он припарковал свою машину. Он сел за руль. Опустил стекла.

– Полли!

Она посмотрела на него. Он пожал плечами:

– Прости меня. Спасибо тебе… Нет, от слов нет никакого проку.

– Это ничего. Ты, главное, береги себя.

Она сунула руки в карманы анорака и нащупала подаренную Закари иконку с ангелом. Полли достала ее.

– Ой, моя иконка все еще с тобой!

– Да. Она всегда будет со мной. – Полли спрятала образок в карман.

Епископ вышел из дому и стремительно двинулся через лужайку на своих длинных, как у цапли, ногах.

– Идем, дорогая! Идем в дом.

– До свидания, – сказал Закари. – Полли, а на тебе до сих пор эта овчинная туника!

Полли погладила теплый мех под анораком:

– Туника Анараль! Ну, теперь ведь ее вернуть уже не получится?

– Она бы захотела, – с улыбкой сказал епископ, – чтобы ты оставила ее себе. От нее и от Клепа. На память.

Закари посмотрел на Полли. На епископа. Поднял стекла и завел мотор. Помахал им и уехал прочь.

Епископ обнял Полли за плечи, и они пошли обратно в дом, ко всем, кого любила Полли. Но были и другие, кого она тоже любила – и кого она больше никогда не увидит…

– А что случится с тем, что случилось? – спросила она у епископа.

– Оно никуда не делось. Оно ждет.

– Но ведь временной портал закрылся – разве нет?

– Закрылся. Но того, что с нами было, уже не отнимешь. И хорошего, и плохого.

Рука Полли вновь коснулась образка с ангелом. Девушка посмотрела вдаль, через луга, на пологие склоны древних гор. Казалось, древние вершины чуть мерцают и сквозь них проступают островерхие снежные пики.

А потом они вошли в дом.